«Зараза!», — вскричал он, лицом багровея. — «Лишь бритвы, духи — нет нигде брадобрея!»
Брадобрей и фарфор. Казалось бы, что за тема. Но фарфоровые предметы очень часто использовались в сфере красоты и ухода за собой.
Гильдия парикмахеров 1895 г.
Когда на антикварном рынке я впервые увидела тарелки с выемкой, то первым делом подумала, что это детский слюнявчик. Но нет — это своеобразный фартук для посещений брадобрея.
Тарелка фартук (керамика)
При чем изначально, такие «фартуки» были сделаны из недорогого метала. Реже — использовали серебро. «Фартуки» могли быть и личными, именными — с инициалами или гербом владельца.
В последствии их сменили керамические — фаянсовые и фарфоровые защитные тарелочки. На одной, которую я нашла на аукционе, видим довольно интересную надпись «Вуаля, 1 год прошел». Тут у меня конечно есть вопросы, неужели мужчины брились только один раз в год, или может этот предмет имел еще ряд функций (опять же отсыл к детям). Если владеете информацией — делитесь.
Самое интересное — это даже не сами предметы, а процесс бритья и стрижки бороды, при котором задействовались такие тарелки-фартуки. И я специально нашла эти картинки, чтобы показать вам 🙂 .
Процесс стрижки бороды
Арабский парикмахер. 1860 г.
Женщина парикмахер. Лондон, 18 век.
Ну и напоследок, вот идеальная иллюстрация к песенке про Брадобрея. Теперь мы знаем, что включал в себя инвентарь и как выглядел этот несчастный брадобрей, которого лев «…съел со всем инвентарем«.
Костюм французского парикмахера , брадобрея. 1695 г
«Моя фарфоровая болезнь дошла до крайних пределов», — написал Константин Сомов Степану Яремичу. «Во сне вижу фарфоровые группы».
Степан Петрович Яремич — художник, искусствовед, с удовольствием слушал о приобретении немецкого фарфора, который так искусно описывал один из отцов «Мира искусства».
Поцелуй. Майсен. Первая половина XVIII века. Модель И. Кендлера. Собрание фарфора К. Сомова.
Вы знаете, что я купил божественную группу работы Кендлера «Объятие»? Описать не хватит слов. Одно очарование…
Фарфор из собрания Константина Сомова
Константин Сомов не только коллекционировал фарфор, записывая всю информацию о предмете: размеры, где куплена, опубликована и место хранения аналогов, но и изучал время, сюжет, описывал легенды.
Так, по одному из преданий, как отметил Сомов, «Дама в домино» из его собрания изображает Великую княгиню Марию Александровну.
Дама в домино. Императорский фарфоровый завод. 1825 — 1855. Из собрания К. Сомова
Великая княгиня Мария Александровна
Дама в домино. Фарфор из собрания К. Сомова
Маска на лице женщины не дает нам возможность подтвердить легенду. На кого же надел свои маски сам художник… пусть остается загадкой. Фарфор Константина Сомова — новый вздох для Императорского фарфорового завода на рубеже XIX — XX веков.
Дама с маской. Императорский фарфоровый завод. Частная коллекция, Киев.
К. Сомов. Дама и Пьеро. 1910 г.
Ретроспектива. Театр с современными актерами, которые перевоплотились в кавалеров и дам галантного века. Художник не только играл, он тщательно продумывал. Вы думаете форму?
Цвет!
Сомов разделял «раскраску» фигур на «саксонство» и «модернизм«. Последние отличались темными тонами, что придавало им, по мнению автора, чрезвычайную пикантность.
Дама, снимающая маску. Императорский фарфоровый завод.
Автор модели К. А. Сомов 1905 — 1906 гг. ХХМ
(интересно было бы увидеть «Даму с маской» постмодерна 🙂)
«Мои фарфоровые вещи, кажется, могут считаться «униками». Каждый из сделанных немногих экземпляров пройден мною самим еще в фарфоре до обжига и потом мною же самим раскрашен различно. Группы «Влюбленные» существуют 4 экземпляра и в одной очень грубой копии (на фарфоровом заводе). Фигура с маской существует 1) в трех разных раскрасках 2) в бисквите (один) и 3) в золотой раскраске сплошь (один экз.). С нее сделано две копии для завода, тоже грубые и несовершенные. Маленьких групп у меня было 4 и одна копия. Все эти вещи повторены мной не будут».
В 1919 г. Сергей Николаевич Тройницкий уговаривал отдать фарфор Сомова на хранение в Эрмитаж. Интересно, что в 1909 г. художник сам писал Дмитрию Ивановичу Толстому с предложением приобрести «наиболее совершенный экземпляр» его фарфоровой группы «Влюбленные». В частной коллекции, по мнению Сомова, фигура могла погибнуть. К сожалению для художника, покупка музеем была отклонена. Фигура же все равно поступила в Государственный русский музей в 1927 г., но уже из коллекции А.? А. Коровина.
На сегодняшний день, на сайте музея отмечено, что : «Работа поступила в Русский музей в 1930-е, источник не установлен, Ленинград (?)». Вполне возможно — это та самая «совершенная» работа авторства Константина Сомова.
Сомов К.А. Влюбленные. 1905 г. Государственный Русский музей. Поступила в 1927 г. из собрания Коровина (?)
Сомов так и не излечился, «Фарфоровый вирус» до сих пор передается тем, кто любит хранить время.
Полевая экспедиция в Харьков привела меня в Харьковский художественный музей (который обязателен к посещению!).
Сразу скажу, что часть фарфоровой коллекции фигурирует в моей диссертации, поэтому внимание к ней было особенно пристальным. Пишу это сейчас, после посещения киевской выставки «На десерт«, так как именно она подсказала мне ответ на один интересующий вопрос.
На выставке в Киеве Елена Живкова очень интересно и грамотно «разложила» по деталям картину Хуана де Сурбарана «Натюрморт со взбивателем(?) для шоколада». Именно этот предмет, т.н. «взбиватель», который испанцы называли молинилло, и привлек мое внимание.
Дело в том, что одна из майсенских фигурок, которая попала в Харьковский художественный музей из коллекции Е. Шпектор, атрибутирована как «Приготовление чая», что изначально вызывало у меня сомнения. Ведь процесс, которым занят маленький фарфоровый мальчик больше напоминает приготовление шоколада.
Я позвонила хранителю в музей – Т. Литовко, и рассказала свое предположение о приготовлении горячего шоколада, с чем она не очень согласилась.
Продолжив поиски мне удалось выяснить, что фигура создана по модели Й. Й. Кендлера (1770-х гг.). И более того, это не просто изображение ребенка, который готовит напиток, а аллегория, одна из персонификаций четырех элементов, которые были представлены на заводе Майсена в виде детей с определенными предметами. В случае с фигуркой из Харьковского художественного музея — это аллегория огня.
Таким образом, я предлагаю новую атрибуцию этого предмета.
Более детальная информация изложена в моей диссертации, которая уже скоро будет представлена на всеобщее обозрение.
Прямо в канун праздника из печати вышел журнал «Порцеляна» с моей статьей, которая, по первоначальной задумке, называлась Тайны монограмм на фарфоровой посуде. Атрибуция.
Журнал Порцеляна №2
Но редакция, естественно, внесла свою корректуру и рукопись обрела новое, возможно даже более правильное, название: «Тайна одной монограммы«.
Тайны монограмм на фарфоровой посуде. Атрибуция.
В статью также не поместились некоторые уникальные фотографии, которые добывались с большим трудом. Именно поэтому я и решила выложить первоначальный текст статьи для всех заинтересованных с иллюстрациями.
Благодаря приглашению Людмилы Белоус, 16 января посетила интересное мероприятие в Национальном музее украинского народного декоративного искусства — в рамках выставки «Чайник, как повод для беседы«, состоялась творческая встреча с коллективом Национального музея-заповедника украинского гончарства в Опошне.
Коллеги презентовали свои чайники с намерением издать каталог. Не спорю, желание похвальное, директор музея Олесь Пошывайло очень амбициозный и, судя по развитию музея, прогрессивный человек, который перенимает опыт европейских музеев, что очень прекрасно, и что помогло сделать из обычного поселка городского типа настоящий культурный центр не только региона, но и всей Украины. НО!!! Проект будущего представленного каталога меня слегка ошарашил, правильнее сказать — возмутил. Во первых, представленные предметы не все отвечают понятию «чайник»
ЧАЙНИК, м. 1. Сосуд с ручкой и носиком для кипячения воды или для заварки чая. Этимология слова происходит от существительного чай!!! (Толковый словарь Ефремовой)
Соответственно, большая часть представленных предметов просто не может называться «чайником». Как вариант, можно назвать каталог по другому, или же определить эти сосуды в отдельный раздел.
Во вторых, директор заявляет, что в связи с отсутствием необходимых данных, часть предметов в каталоге неатрибутирована, на что «зал», а именно — сотрудники киевского музея и мастера керамисты, сразу определили авторство порядка десяти объектов, а что говорить, если бы они еще поискали и поразмыслили…
Порадовало, что Олесь Николаевич поблагодарил коллег и пригласил к сотрудничеству.
И в третьих, конечно, приятно посмотреть коллекцию «чайников» представленных музеем в Опошне в виде слайд-шоу, но издавать такой каталог на данном этапе просто недопустимо. Хорошо, что директор осознал, что этот проект сыроват и требует доработки. Амбиции — это прекрасно, но издавать литературу, которая призвана учить молодое поколение искусствоведов, к коим я причисляю и себя (иначе не возмущалась бы:)), в таком мало информативном виде, да еще и внося некие погрешности, к которым, лично я, причислила раздел «академические работы», который показывает работы мастеров с т.н. «академическим» образованием, но сами то работы нельзя назвать академическими, это скорее авторские работы профессионалов.
Как итог, такие дружеские беседы сотрудников музеев, мастеров и искусствоведов, очень плодотворны и полезны, они помогают видеть как общую ситуацию в музейной отрасли (например, отсутствие финансирования, без которого профессионалы Национального музея украинского народного декоративного искусства не в состоянии издавать качественную литературу в достаточном количестве), так и конкретную ситуацию (пример с готовящимся каталогом Национального музея-заповедника украинского гончарства в Опошне ). Коллективный разум в данных ситуациях очень полезен, музейные сотрудники должны кооперироваться, помогать друг другу и создавать масштабные проекты.
А мы — искусствоведы, должны наблюдать и указывать на слабые стороны, которые так часто видны только со стороны.
Надеюсь, никто не обиделся и у всех в памяти останутся только положительные эмоции и аромат свежеиспеченных булочек.
